Дэниел Левитин: «На музыке. Наука о человеческой одержимости звуком»
Рецензия
Елена Белова
Чаще всего люди слушают музыку, чтобы проникнуться ее ритмом и настроением, которое создает мелодия. Пожалуй, книгу Дэниела Левитина стоит прочитать хотя бы для того, чтобы проникнуться его искренней любовью к музыке, посмотреть его глазами на то, как она воздействует на нас, и очароваться бесконечным разнообразием способов, которыми люди умеют соединять ритм, размер, ноты и звучание разнообразных музыкальных инструментов в мелодии, способные преображать наше самоощущение. И заодно узнать, из чего «сделана» музыка и наша любовь к тем или иным музыкальным жанрам.
Дэниел Левитин — прежде всего музыкант, а уж потом ученый-когнитивист и писатель: книга начинается с воспоминаний автора о своем детстве, с того, как музыка вошла в его жизнь и стала ее важной частью. Левитин называет имена культовых исполнителей, с которыми он делил юность и которые определили его профессиональный путь, начавшийся со звукорежиссуры и продюсирования.
Текст книги воспринимается как довольно личный, он весь пропитан любовью и интересом к мелодиям, к тому, из чего они состоят, как создаются, записываются и воспринимаются слушателями. Левитин заражает читателя своей страстью к музыке, жаждой разобраться в том, почему одни композиции берут за душу, становятся мировыми хитами, а другие исчезают в потоке истории, не оставляя следа. Стремление понять, как это работает, привело Левитина в науку; оно же, по-видимому, стало и основной мотивацией для написания книги.
Левитин рассказывает, как устроена музыкальная кулинария, чем отличаются различные мелодии — тревожные, грустные, веселые, успокаивающие — почему музыка имеет на нас такое влияние и как в музыке отражаются особенности человеческого разума и наших взаимоотношений с окружающим миром. Автор знакомит читателя со словарем музыки, схемами и конструкциями, которые используют авторы, сочиняя хиты, он углубляет восприятие и понимание музыки, подсвечивая важные моменты сочинения и прослушивания песен, подсказывая, на что обращать внимание и почему это имеет смысл.
Надо сказать, что мелодии буквально пропитывают страницы книги, пытаясь вырваться за пределы безмолвных типографских символов. Эта книга беззвучно напевает мотивы десятков популярных американских песен — рассказывая о музыке, автор полагается на музыкальный кругозор читателя: человек, знающий мелодии, о которых пишет Левитин, сможет лучше сориентироваться в материале книги и гораздо живее представить те вещи, о которых рассказывает автор. Я очень рекомендую в ходе чтения слушать композиции, упоминаемые в тексте, — это наполняет повествование звуком, помогая читателю лучше разобраться, о чем говорит Левитин.
Если рассматривать текст с научной точки зрения, в книге есть некоторые странности и неточности: например, обсуждается, как можно исследовать человеческую память, используя для этих целей музыку, — но противопоставление «абсолютной» и «относительной» памяти, используемое Левитиным, кажется довольно странным: возможность генерализации воспоминаний — хорошо известный психологам процесс, который не отменяет существования точных воспоминаний о конкретных событиях. Рассуждая об уникальности человеческого мозга, Левитин приводит комбинаторные расчеты всех возможных соединений между миллиардами нейронов, хотя в реальности нейроны в мозге не соединяются как попало, и «число направлений мысли» не стоит рассчитывать как линейную зависимость от числа связей между нейронами. Некоторые неточности, по всей видимости, появились при переводе книги: так, в примечании правым зрительным полем называется то, что видит правый глаз — тогда как этот термин обозначает поле зрения, находящееся справа от центральной вертикальной линии, на которой мы фиксируем взгляд, неважно, смотрим ли мы при этом правым или левым глазом, а средняя височная кора, где находится зона MT (middle temporal area/cortex), распознающая движение объектов, в тексте называется медиальной височной долей. Причем комментарий про правое зрительное поле, вводящий читателей в заблуждение, внесен научным редактором. Хотя в книге было два научных редактора, а не один, к сожалению, ошибки все равно не удалось избежать.
Тем не менее, у книги есть и очевидные достоинства, которые перевешивают недостатки: Дэниел Левитин старается говорить с читателем на одном языке, использовать поменьше терминов и побольше ярких, запоминающихся, эмоционально окрашенных образов. Книгу интересно читать, в ней много осязаемых деталей, любопытных фактов, классных историй, вокруг которых строится повествование. Как настоящий музыкант, Левитин придает особое значение драйву и эмоциям — именно они увлекают читателя и ведут его за собой, придавая книге особый шарм. Левитин знакомит читателя с внутренней кухней музыкальной индустрии, через него с нами говорят ученые когнитивисты, музыканты и продюсеры, он показывает читателю куда смотреть и где происходит самое интересное, когда исполнители играют джаз или рок-н-ролл, используют флейту пикколо или синтезаторы, играют в знакомой нам гамме или отступают от нее.
Вместе с автором мы можем заглянуть под капот феномену музыки, увидеть, как он устроен и благодаря каким приемам неизменно цепляет нас поколение за поколением, делая музыку основой субкультур и самовыражения людей по всему миру. Пожалуй, эта книга может понравиться всем, кто очарован музыкой и время от времени задается вопросом, почему же она имеет над нами такую власть. Пожалуй, эта книга — отличная стартовая точка для знакомства с нейробиологией музыкальности, пытающаяся не столько дать ответы, сколько объяснить, почему эти вопросы стоят изучения и занимают многих ученых и исполнителей, одержимых любовью к музыке.
